Развитие склонение по падежам: Склонение слова Развитие по падежам в единственном и множественном числе

Ученик. Это существительное мужского рода?

— Нет.

Ученик. Это существительное женского рода?

— Да.

Ученик. Это бывает летом?

— Нет.

Ученик. Это снежная буря??

— Да.

Ученик. Существительное 1-го склонения?

— Нет.

Ученик. Это существительное 3-го склонения?

— Да

Ученик. Это метель.

(Вопросы может задавать ученик)

— Подберите синоним этому слову. (Вьюга, пурга, позёмка)

— Определите склонение всех явлений природы. (Карточками-сигналами)

— Какие буквы звука не имеют в слове метель? (Е, ь)

— Запишем красиво эти буквы всю строку в соединениях е, ель, его запишите 3 существительных из словаря в конце учебника стр.155-156 с этими буквами разных склонений. (Корабль, ладонь, профессия)

— Чем полезен этот вид работы?

(Мы учились извлекать информацию с помощью вопросов и из словаря, повторили написание некоторых букв в соединении, уточнили, что буквы е, ь звука не имеют, упражнялись в определении склонений имён существительных)

2. Словарная работа.

1. Введение слова корзина (слайд 7).

а) Лексическое значение.

— Найдите в словаре толкование слова корзина.

1) Плетёное изделие для хранения, переноса, упаковки.

2) В баскетболе: обруч с сеткой.

— Разберите по составу.

— Запишите два однокоренных слова (корзинка, корзиночка).

Игра “Наполните корзину”

— Наполните корзину предметами, названия которых – это существительные 1-го или 2-го склонения словами из словаря в конце учебника с.150-156, обозначьте склонение (слайд 8).

К капитан (2 скл.)

О облако (2 скл.)

Р ремонт (2 скл.)

З забота (1 скл.)

И истина (1 скл.)

Н незабудка (словарь С.И. Ожегова с.356)

А алмаз (2 скл. )

— К какой букве нет слова в этом словаре? (На букву н)

— Где можно найти слово? (В словаре, который у нас на столе)

— Составьте предложение со словом корзина, используя слова из словаря.

Для ремонта в корзине лежал алмазный стеклорез и другие инструменты.

— Понравилась вам работа?

— Объясните, почему?

Ученики: Узнали значение новых слов, повторили правописание слов, которые надо запомнить, упражнялись в определении склонения имён существительных.

Физминутка (слайд 9, 10)

Игра “Пойми меня”

Дети приготовили толкование некоторых слов, вы должны угадать это слово, записать его и обозначить склонение. Два человека работают за доской

Ученик: Моряк, рядовой флота (матрос — 2-е)

Ящик, шкаф для хранения денег в учреждении (касса — 1-е)

Свобода, раздолье ребятам на даче, в поле (простор — 2-е)

Основной род занятий (профессия — 1-е)

Крупный садовый кустарник с лиловыми или белыми душистыми цветами (сирень — 3-е)

Внутренняя сторона кисти руки (ладонь — 3-е) (Проверка карточками – сигналами)

— Чем полезен этот вид работы? (Развивает умение пользоваться словарями, пополняет словарный запас, развивает речь)

3. Работа с учебником.

— Упражнение 162 (устно).

— Упражнение 163 (Работа в парах).

— Прочитай стихотворение. Выпиши выделенные существительные. Определи род и склонение. (Полночь, мир, свирель, трель, голос, тишина, лист, ветерок, свист)

(Оценивание 2-3-х пар.)

— Проверка по эталону (слайд 11).

— Оцените свою работу.

4. Занимательная минутка

“Разгадай ребус” (определи склонение, покажи карточкой – сигналом). Приготовили дети (материал из интернета) (слайд 12).

(Кисточка — 1-е, дочка — 1-е, рукав — 2-е, перемена - 1-е)

— Чем полезен этот вид работы?

— Разгадывая ребусы, вы разворачивали информацию, т.е. перекодировали

III. Д/з: упр.164, с. 144, найти толкование слов конструкция, конструктор.

IV. Подведение итогов. Рефлексия. Самооценка учащимися деятельности на уроке.

Мне удалось …

Меня удивило …

Мне понравилось …

Я порадовался за …

Я хочу поблагодарить … за …

Я могу похвалить себя за …

— Оцените свою работу на уроке, нарисуйте на полях тетради треугольник.

Особенности развития системы склонения в тюркских языках Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

• • • Известия ДГПУ, №2, 2008

УДК 49(471.67)

ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ СИСТЕМЫ СКЛОНЕНИЯ В ТЮРКСКИХ ЯЗЫКАХ

® 2008 Кардашев Э.Н.

Дагестанский государственный педагогический университет

Статья посвящена описательному изучению тюркской падежной системы, комплексному рассмотрению структурного состава категории падежа имен существительных в тюркологии. В ней проводится детальный анализ тюркских морфем с выявлением их грамматических показателей.

The article is dedicated to descriptive study of the Turkic case system, complex consideration of the structure composition of the category of case of nouns in the study of Turkic languages. The detailed analysis of the Turkic morphemes with discovery of their grammatical factors is conducted here.

Ключевые слова: тюркология, общетюркское склонение, признаки склонения, именная парадигма.

Keywords’. Turkology, general Turkic declension, signs of declension, nominal paradigm.

Система склонения в тюркских языках складывалась на протяжении многих столетий в результате действия тенденций, восходящих к разным хронологическим периодам: 1) к раннему периоду

пратюркского языка; 2) к позднему периоду пратюрского состояния, который предшествовал обособлению различных групп тюркских языков; 3) к периодам обособления классификационных групп тюркских языков и диалектов и дальнейшего раздельного их

существования.

В тюркологии существует два состояния системы общетюркского склонения — как более позднего, предшествующего распаду тюркского языка [8], так и более раннего, характеризовавшего тюркский праязык [5]. Общетюркское склонение было рассмотрено в работе В. А. Богородицкого, который уделял большое внимание генезису падежных окончаний, восстановлению их «древнейших типов» [2].

В некоторых работах тюркологов определены пути развития падежной системы тюркских языков, изменения древнего состояния тюркской падежной

системы и их причины [6]. Такими работами заложен прочный фундамент сравнительно-исторического исследования склонения в тюркских языках.

Следует отметить, что изучены далеко не все аспекты формирования тюркского склонения. При этом не учитывалось специфическое взаимодействие категории падежа с другими тюркскими грамматическими категориями и, как следствие этого, далеко не всегда принимался во внимание факт существования различных структурных разновидностей тюркского склонения: за пределами сравнительно-

исторического исследования фактически остались парадигматические отношения. Углубленного изучения требует также проблема вычленения напластований, относящихся к раннему или позднему периоду тюркского праязыка, и определения их роли в становлении склонения языков тюркской группы.

В тюркологии уделялось особое внимание реконструкции

парадигматических рядов склонения во всех его структурных разновидностях, которые обусловлены взаимодействием

категорий принадлежности и падежа, специфичным для тюркских языков [3]. Реконструкция коснулась и

фонологического состава падежных морфов с учетом строения слова и слога, а также действия сингармонизма в тюркских языках. Детальному

рассмотрению были подвергнуты парадигматические отношения,

существовавшие в раннеобщетюркском и позднеобщетюркском склонении, а также вычленение в склонении напластований, относящихся к раннему и позднему периоду пратюркской языковой общности.

Осуществить такую реконструкцию тюркского склонения во всей сложности его структурных разновидностей, парадигматических отношений и исторических напластований

представляется возможным далеко не всегда. Потому как довольно сложно определить, к примеру, вес и значимость напластований в разные периоды становления и развития системы тюркского склонения. При решении подобных вопросов особую роль играет наличие общетюркских изоглосс в их противопоставлении региональным

изоглоссам.

Применение приемов

фономорфологического анализа системы тюркского склонения осложнено и затруднено целым рядом обстоятельств. Так, сравнительно-историческая

тюркология располагает общими сведениями о действии сингармонизма в тюркском праязыке [7, 6]. Изучение тюркского слога и слогоделения в сравнительно-исто-рическом аспекте представляет собой довольно сложную и слабо изученную проблему, тогда как структура слова в тюркских языках исследовалась в историко-типологическом и историческом аспектах. Более основательная и углубленная

исследовательская работа в этой области современным тюркологам еще предстоит.

На основе системного подхода к изучению тюркского склонения выработаны определенные принципы его описания. Из многообразия вариантов различных падежных форм,

зарегистрированных в тюркских языках и

диалектах, тюркологи выбирают ряд признаков тюркского склонения, по которым в ряде тюркских языков проводится противопоставление именной и посессивно-именной парадигм. Их же целесообразно использовать, чтобы указать на сходство и различие между разными тюркскими языками в области склонения. Это такие признаки, которые являются системообразующими, и поэтому их целесообразно рассматривать не разрозненно, а в совокупности [4]. Классифицирующие признаки тюркского склонения — это не простые формы, они связаны между собой в каждом тюркском языке сетью соотношений, определенным характером распределения их в именной и посессивно-именной парадигмах.

При вычленении классифицирующих признаков тюркологами уделяется

внимание, в первую очередь, падежным формам, варианты которых в тех или иных тюркских языках могут располагать дополнительными грамматическими

выразительными возможностями. Так, например, алломорф форматива

дательного падежа -а в «северном» типе склонения закрепился за частью посессивно-именной парадигмы,

противопоставляясь алломорфу -уа. В карачаево-балкарском и кумыкском языках алломорф форматива родительного и винительного падежей -и закрепился за посессивно-именной парадигмой 1 и 2-го лица единственного числа,

противопоставляясь алломорфу -ни, в именной парадигме. Дополнительные грамматические выразительные

возможности чаще всего обнаруживаются у тех алломорфов, которые отличаются один от другого наличием или отсутствием вставного элемента в анлауте при присоединении к склоняемой основе. Этими различиями обладают алломорфы родительног, винительного и дательного падежей.

В систему классифициующих признаков склонения должно быть включено такое универсальное для тюркских языков средство выражения взаимодействия категорий

принадлежности и падежа (по которому посессивно-именная парадигма

противопоставляется именной парадигме), как посессивный -н- в локальных падежах имен, снабженных аффиксом

принадлежности 3-го лица.

Практически все перечисленные выше формы склонения традиционно используются в практике общих и частных классификаций тюркских языков, построенных с учетом фонетических и морфологических признаков. Однако при этом формы склонения обычно привлекаются либо по отдельности, либо в неполном наборе.

В классификационных целях необходимо учитывать формы

родительного, винительного, дательного падежей как в именной парадигме, так и в различных частях посессивно-именной парадигмы, привлечь также формы локальных падежей посессивно-именной парадигмы 3-го лица. Совокупность этих «признаковых» форм составляет взаимообусловленный набор форм тюркского склонения. В ряде тюркских языков и диалектов падежные формативы одной серии активно поддерживают друг друга в парадигме и тем самым воздействуют на падежную парадигму в целом. Так, в посессивно-именной парадигме 3-го лица -н- обычно сопрягается с формативом дательного падежа -а; при этом подразумевается закрепление того же форматива за посессивно-именной парадигмой 1 и 2-го лица единственного и множественного чисел.

В каждом тюркском языке устанавливаются вполне конкретные соотношения «признаковых» форм внутри любой из парадигм склонения; такие соотношения можно назвать

«внутрипарадигмные соотношения». Подобные соотношения чаще всего бывают неодинаковыми для разных парадигм в одном языке, тем более они неодинаковы по разным тюркским языкам.

Распределение любой из признаковых форм в именной и посессивно-именной парадигмах имеет свою специфику в пределах как одного языка, так и всей классификационной группы тюркских

языков. Распределение «признаковой» формы по названным парадигмам конкретного языка именуется ее

«парадигмной дистрибуцией». При учете парадигмной дистрибуции и парадигмной емкости каждой из таких форм, а также их внутрипарадигмных соотношений в

любом тюркском языке изучаются соотношения между именной и посессивно-именной парадигмами. Эти соотношения именуются

«межпарадигмные соотношения». В том случае, когда межпарадигмные

соотношения сводимы к

противопоставлению именной и

посессивно-именной парадигм, можно говорить о «парадигмной оппозиции», которая в разных языках проводится по различному (максимальному или минимальному) количеству

«признаковых» форм, соответственно бывает максимальной или минимальной.

При классификации признаков для каждого тюркского языка изучаются структурные параметры склонения: устанавливаются парадигмная

дистрибуция и парадигмная емкость любой «признаковой» формы, определяются внутрипарадигмные и межпарадигмные соотношения [1]. Совокупность «признаковых» форм в контексте свойственных им в данном языке внтурипарадигмных и

межпарадигмных соотношений

составляет классифицирующие признаки тюркского склонения. С помощью данных критериев становится возможным объективно выделять классификационные типы и подтипы тюркского склонения

Оперативность и сущностная направленность газеты значительно увеличивают повторяемость большого числа языковых средств, которые доводятся до читателя в определенной единице времени и структуре

предложения. В основе этих связей лежит система связи суждений, выражающаяся эпексегетических, коммуникативных свойств восприятия информации (через газетную публикацию), предназначенной реципиенту.

Примечания

1. Благова Г.Ф. Тюркское склонение в ареально-историческом освещении: (Юго-восточный регион). — М., 1982. 2. Богородицкий В.А. Введение в татарское языкознание в связи с

другими тюркскими языками. — М., 1953. 3. Дмитриев Н.К. Грамматика кумыкского языка. —

М.-Д.: Изд-во АН СССР, 1940. 4. Гаджиахмедов Н.Э. Словоизменительные категории имени и

глагола в кумыкском языке (сравнительно с другими тюркскими языками). — Махачкала, 2000. 5. Серебренников Б.А. Заметки об истории тюркских языков // Тюркологические исследования. — М., 1976. 6. Серебренников Б.А., Гаджиева Н.З. Сравнительно-историческая грамматика

тюркских языков. — Баку, 1979. 7. Щербак А.М. К вопросу о формах на -га, -ги, -гу в тюркских языках. — Л., 1970. 8. Щербак А.М. Очерки по сравнительной морфологии тюркских языков

(Имя). -Л.: Наука, 1977.

Статья поступила в редакцию 02.07.08 г.

ящиков, стержней и статей | Комментарии колледжа Дикинсона

57. В существительных и прилагательных греческий язык более или менее полно различает:

• Три пола — мужской, женский и средний.
• Три числа — единственное и множественное, а иногда и двойное только для двух объектов.
• Пять падежей — именительный, родительный, дательный, винительный и звательный.

58. Гендеры грамматические, как в латыни. По большей части они согласны с полом, но не всегда в случае существ, занимающихся сексом; а имена многих бесполых вещей являются мужскими или женскими.Пол необходимо изучать путем чтения и практики.

59. Номинативный, винительный и звательный падежи используются почти так же, как в латинском. Родительный падеж используется почти так же, как в латинском, но также имеет некоторые варианты использования латинского аблатива, например из падежа. Дательный падеж используется почти так же, как в латинском, но также имеет некоторые варианты использования латинского аблатива, например, с, by, или в падеже .

60. Основа существительного или прилагательного — это та часть, к которой добавляются падежные окончания.Характер основы влияет на концовку и способ соединения одного с другим. Существительные и прилагательные склоняются тремя способами, названными по последней букве основы:

• Ο-склонение, для стволов в -o ;
• Склонение A, для стволов в -ᾱ ;
• Склонение согласных для основ, оканчивающихся на согласную или на ι или υ .
• -и A-склонения настолько похожи, что их вместе называют склонением гласных.

61. Артикул ὁ , ἡ , τό ( the ), может использоваться с любым существительным и является удобным указателем пола.

а. В статье нет звательного падежа. Междометие ὦ ( O ) обычно используется с звательным существительным без эмоционального тона, который O подразумевает в английском языке.

Cклонение: определение и примеры — видео и стенограмма урока

Cклонение Цель

Cклонение указывает число, грамматический падеж и пол в предложении.Так что это значит? Давайте разберем его по частям.

1. Число

В большинстве языков склонение числа просто означает указание того, является ли что-то множественным или единственным числом. В английском языке для обычных существительных это означает, что к концу слова добавляется буква «s» или «es», чтобы указать множественное число. Форма для слова «собака» отличается от формы для слова «собаки», чтобы сообщить нам, когда их больше одной. Этот тип склонения, по крайней мере, в английском, применяется только к существительным.

2.Грамматический падеж

Падеж отражает функцию существительного или местоимения в предложении. Например, в английском есть три падежа: субъективный, объективный и притяжательный. Субъективный падеж означает, что существительное или местоимение может быть предметом предложения (существительное или местоимение, выполняющее действие). Вы видите объективный случай , когда существительное или местоимение является объектом предложения (другими словами, оно что-то делает с ним). Наконец, в притяжательном падеже существительное или местоимение владеет подлежащим предложения.Формы для каждого из этих случаев различны, что и является целью склонения.

Вот конкретный пример: посмотрите на предложение «Он держит мяч». В этом предложении «он» изменен (форма изменена) для субъективного случая, потому что «он» является предметом предложения. Вы не можете взять склонение «он» за субъект и поместить его в позицию объекта. Вот почему фраза «Она обнимает его» звучит неправильно. В этом примере «он» должен быть «он», что является правильным склонением для объективного падежа в английском языке.

3. Пол

Во многих языках существительным присваивается род, а склонение отвечает за изменение формы прилагательных и существительных, чтобы они соответствовали правильному назначенному роду. Английский в основном видит это в местоимениях (он / она / они), но испанский, например, имеет род во всех своих существительных.

Например, «стол» в испанском языке имеет женский род ( la mesa ), а «собака» — мужской род ( el perro ). Артикли и прилагательные должны соответствовать роду существительного в испанском языке, и за это отвечает склонение.

Примеры склонения

Давайте более подробно рассмотрим склонение на двух разных языках, сначала на английском, а затем на испанском.

Склонение (кроме числа) становится наиболее очевидным в английском языке при взгляде на местоимения. Например, в предложении о том, что мяч принадлежит мужчине с мячом в позиции подлежащего, есть склонение падежа (притяжательное) и рода. Таким образом, форма местоимения будет «его»:

Мяч был его .

Если, однако, мужчина находится в позиции субъекта, склонение другое:

He имеет мяч.

Если бы это был человек женского пола, форма была бы еще более иной:

У нее мяч.

Если местоимение находится в позиции объекта, то есть другая форма:

Мяч отскочил к ее .

Есть, конечно, еще десятки примеров, которые мы могли бы рассмотреть, но это дает общее представление.Склонение присутствует в каждом предложении, потому что во всех предложениях должно быть существительное или местоимение. По крайней мере, склонение говорит вам, является ли существительное или местоимение множественным или единственным числом.

А теперь давайте посмотрим на несколько испанских примеров. Поскольку существительные в испанском имеют род, склонение может быть более очевидным. Это также влияет на прилагательные и артикли. Как мы видели ранее, «стол» в испанском языке женского рода. Это означает, что любое прилагательное и артикль, описывающий стол, также должны иметь женскую форму. Например:

Стол красный: La mesa es roja.

Для сравнения, посмотрите на прилагательное «красный» и артикль «the» в паре с существительным мужского рода:

Собака красная: El perro es rojo.

Склонение — это имя процесса, стоящего за всеми этими изменениями. Это чрезвычайно важная грамматическая концепция, потому что она довольно много говорит нам о том, что происходит в предложении и что происходит с существительным, одновременно предоставляя информацию о существительном.

Краткое содержание урока

Подробное описание того, как работает язык, интересно, но иногда это может сбивать с толку.Итак, давайте уделим пару минут, чтобы подвести итог важной информации, которую мы узнали в этом уроке. Как мы видели, склонение — это когда форма существительного, местоимения, прилагательного или артикля изменяется, чтобы указать число, грамматический падеж или род. Несмотря на то, что разные языки используют склонение в разной степени, фактический процесс очевиден кросс-лингвистически или между языками.

Склонение числа означает, что оно говорит нам, является ли существительное во множественном или единственном числе.Грамматический падеж сообщает нам положение и функцию существительного или местоимения в предложении. Например, в английском есть три падежа, а именно:

1. субъективный , что означает, что существительное или местоимение может быть предметом предложения;
2. цель , то есть когда существительное или местоимение является объектом предложения;
3. и притяжательное , что означает, что существительное или местоимение владеет подлежащим предложения,

и разное склонение для каждого случая.В английском языке пол не так заметен, если не считать местоимений, но во многих языках (например, в испанском) есть существительные с гендерным определением. В этих случаях склонение сообщает нам род существительного и изменяет форму прилагательных, чтобы они совпадали. Вот почему прилагательное «красный» — это roja с существительным женского рода, а rojo с существительным мужского рода.

статья Кирилла Бабаева

Падежи в индоевропейских языках.

1.Развитие падежей в протоиндоевропейском языке.

Падеж — грамматическая категория именных частей речи, выражающая их синтаксические отношение к другим словам предложения. Это определение хорошо подходит не только существительным, так как основные пользователи падежей, а также местоимений, прилагательных и числительных, которые также могут быть по склонению — смена падежей.

Когда протоиндоевропейский язык только собирался стать отдельным языком, это, вероятно, одна из ветвей более крупного суперсемейства, которое можно назвать ностратическим, бореальным или любым другим. другой срок.В то время, как мы полагаем, не было различия между частями речи. вообще существительные, глаголы, местоимения и числительные использовались как отдельные короткие слова (там могли быть в них только двумя согласными), которые не были изменены. В то время человечество не знать морфологию, и только более глубокие социальные изменения заставили его появиться около семи или шести тысяч лет до Рождества Христова.

Первая система склонения существительных, появившаяся в протоиндоевропейском языке, была эргативный. В настоящее время мы все еще можем наблюдать некоторые эргативные языки на Земле, а для например, баскский, большинство кавказских языков, языки австралийских аборигенов, Языки американских индейцев — типичные эргативные языки.Морфология таких языков, много более простой, чем классический индоевропейский, использует только два падежа, которые противопоставляются каждому Другие. Эргативный падеж функционирует как субъект и косвенный объект, абсолютивный падеж — как субъект и прямой объект.

Эргативная стадия протоиндоевропейского языка находится слишком далеко от нашего раз, и прямых доказательств его существования найти практически невозможно, поэтому лингвисты до сих пор спорят о самой ее надежности. Но по мере развития языка его структура переходил от более простых к более сложным формам, а что касается наиболее известного этапа от протоиндоевропейского, это было уже не эргативным, а именительным падежом, имеющим гораздо больше существительного падежей и вообще довольно много именных и словесных форм.

Время его существования можно обозначить примерно 5000 — 4000 лет до нашей эры. Это так называемое «поздний» индоевропейский язык, на котором говорили непосредственно перед разными ветвями начал появляться и отдаляться от сообщества, в настоящее время хорошо реконструирован средства сравнительного языкознания. Это то, что мы называем протоиндоевропейским, и это какова тема всего этого сайта.

Поздний индоевропейский язык четко разграничил именные части речи — существительные, прилагательные, местоимения и числительные.Хотя все они могут быть отклонены в одних и тех же случаях, все они играли свои роли в предложении и в языке. Существительное обозначало субъект, прилагательное означало его атрибут, цифры использовались для счета, а их склонение было ограниченным. Местоимения уже были разделены на личные, притяжательные (которые иногда считаются прилагательными), указательным и другими. Что касается дел, поздно Протоиндоевропейцы в классической компаративистской теории использовали восемь из них, которые мы показано ниже:

именительный падеж подлежащего в предложении.Обычно существительное или местоимение в именительный падеж открывает любую фразу в языке. С тех пор во всех индоевропейских в языках основная форма любого существительного — именительный падеж единственного числа; Английский «стол», «слово», «собака» также имеют именительный падеж, хотя английские существительные не отклоненный. В протоиндоевропейском именительном падеже единственного числа использовалось специальное окончание для мужского и Существительные среднего рода, которые звучат как -s . Помните греческий oikos , Latin servus , литовский namas — у всех было -s в конце именительного падежа единственного числа существительных.Существительные женского рода также могут иметь -a . окончание, но многие существительные женского рода разделяют -s окончание (которое называется сигматическим) с мужским и средним родом.

Родительный падеж — это падеж, обозначающий собственничество существительного, то есть принадлежность к нему. кто-то или что-то. Существительные в родительном падеже во всех индоевропейских языках отвечают на вопрос: чей? или чего? из которых? английский сохранил притяжательный падеж ( мужской heart ) от древнеанглийского родительного падежа.Родительный падеж единственного числа обычно оканчивался на -s в протоиндоевропейском, хотя существовали разные варианты его окончания. Один из них был -i , который, вероятно, был диалектным в протоиндоевропейском сообществе, а затем стал обычный на кельтском и курсивном языках (латынь lupus «волк», lupi «волка»). Родительный падеж множественного числа регулярно переносится — n окончание предшествуют разные форманты.

Дательный существительные отвечают на вопрос кому? к чему? Современный английский не знаю дательный падеж, но он является общим для немецкого, русского, латышского и шотландского гэльского и существовал в также все древние индоевропейские языки. Существительные в дательном падеже обозначали направление действие («дать smb ») и аналогичные значения. Дательный падеж почти всегда оканчивался на гласную или дифтонг в единственном числе (греческий agroi , латинский agri ), и был связан с -m- и -bh- (согласно разным теории) во множественном числе.

Винительный падеж считается одним из самых ранних в протоиндоевропейском языке. Вместе с именительным падежом он превратил язык из эргативной стадии в следующую, именительный. Винительный падеж отмечает прямой объект в предложении, например английский «I». видел мой друг «,» он ел обед «. Сам термин «Винительный падеж» означает, что он используется, чтобы «обвинить кого-то ». Протоиндоевропейский язык постоянно представляет -m , оканчивающийся как знак для винительный падеж в единственном числе (например, латынь agrum) , а во множественном числе может иметь -ns окончание, которое подвергалось различным изменениям практически во всех языков.

Затем инструментальный футляр, который, как можно догадаться, означал орудие действия. «Идти на автобусе «,» рубить топором «,» есть вилкой » будет переведен на балтийские и славянские языки (где инструментальная музыка еще существует) с помощь именно в этом случае. Знак инструментального инструмента в протоиндоевропейском языке, так как многие ученые считают, что комбинация -mi- как в единственном числе, так и в множественное число, хотя это не было общим правилом.Многие поздние индоевропейские языки утрачены инструментальный, он иногда объединялся с дательным, родительным падежом или заменялся предложным комбинация. Древнеанглийский язык имел некоторые пережитки инструментального слова в местоименном склонении, а слово , почему — это просто инструментальный падеж местоимения what .

Падежный падеж использовался для обозначения действия, которое происходит от чего-либо. Типичный вопросы по аблативу у кого? из чего? и т. Д.Многие лингвисты думают этот случай был последним из протоиндоевропейских, он совсем нестабилен, и вскоре был ассимилирован другими падежами в различных индоевропейских группах. Древнегреческий язык, связанный с дательным падежом, Общий Славянский — с родительным падежом. Наиболее вероятное общее окончание аблатива — -d . прилипает к последней гласной основы.

Местный падеж обозначает место действия. Но на самом деле местный падеж тоже был вспомогательным, а не столь же важны, как именительный или родительный падеж, и многие более поздние языки, потомки Протоиндоевропейский, не использовал местный падеж, заменяя его обычно дательным падежом.Древняя латынь тексты иногда показывают некоторые архаичные локативные формы в -i , славянских и балтийских языках. языки все еще используют его, но общие германские и общие кельтские уже избавлялись от Это. Похоже, что в протоязыке было -i , оканчивающееся на локативный падеж единственного числа. и -su или что-то подобное во множественном числе.

И, наконец, звательный падеж, который иногда называют «звательный падеж», т.к. некоторые люди не признают, что это реальный случай.Звительный падеж использовался для обращения к людям. и имел только единственное число. Он, вероятно, не имел окончаний и был сформирован оригинальная основа существительного без перегибов. Позднее звательный падеж совпал с именительным падежом. практически везде в индоевропейской семье.

Эта система из восьми падежей была в высшей степени синтетической, поскольку протоиндоевропейский язык сама по себе, и такая структура означала высшую форму флективного развития язык. Парадигма существительного (т.е.количество форм, которые может иметь существительное) в Протоиндоевропейское население достигло 18 различных форм, и с тех пор это число постоянно снижение во всех группах; в современном английском их всего 4: например, для «table» они будут «стол», «стол», «стол», «столы». Процесс анализа начался, как мы можем предположить, около 3000 г. до н.э. на анатолийских языках, затем около 2000 г. до н.э. на эллинском, курсивном, германском, кельтском, Индо-иранские группы.


2. Развитие корпусной системы в древние и современные индоевропейские языки.

Эволюцию индоевропейской системы оригинальных существительных можно разделить на три параллельные процессы, некоторые из которых имели место в каждой индоевропейской группе. Первый бросает старый case, который был довольно широким и все еще продолжается во многих языках. Многие иранские языки, например, отбросили шесть из восьми первоначальных падежей и заменили их на предложные конструкции. Так же поступил и английский, который был настолько безжалостен, что даже не оставил единственный след множества падежей существительных в себе.Практически все германские языки увлекались отказавшись от падежей и взяв вместо этого предлоги (помните, что в протоиндоевропейском предлогов не было).

Второй процесс — это совпадение случаев. Два или три падежа существительных могли объединить их окончания и функции в одном. В древнегреческом вместо дательного, инструментального и локального использовался дательный падеж. Латинский единый местный и дательный падеж. Это стало возможным, потому что языки больше не ощущались необходимость использования такого количества флексий, что, несомненно, сделало язык намного более трудный.Покоренные народы, которым пришлось учить чужой язык, не желали запомните все окончания, поэтому они объединили их: это случилось с Popular Latin на галльском, Балканы, латиноамериканские земли, где все случаи быстро были собраны в три или два, такие современные В романских языках нет ни единого примера аблативного или инструментального. С другой стороны, те народы, которые продолжают использовать свой язык без каких-либо расширений и без постоянных контактов с другими языками, сохранял свой естественный — такие языки например балтийский и восточнославянский.И южнославянские племена, смешавшись с большим количеством разные народы, проиграли все дела (болгарский и Македонский).

Третий процесс — получение новых случаев. Что касается меня, я думал, что это невозможно, и я был шокирован, узнав, что у Тохаряна девять или даже десять падежей существительных. Но это возможно и объясняется разными причинами. — развитие самого языка или влияние соседних языков.

Каждая группа в индоевропейской семье имеет свои особенности в падежной системе.Кельтские языки предоставляют их довольно много. Древние кельтские языки (галльский, кельтиберийский, Lepontic, староирландское) обладал нормальным Индоевропейская система перегиба. Кажется, что Common Celtic использовал до пяти падежей, те утрачены были аблативный (совпадающий с родительным падежом), инструментальный и местный падеж (совпадающий с дательный падеж). Галльский и кельтиберийский, два из так называемых «континентальных» кельтов. языков, в этих пяти падежах произведена флексия с ненормальным кельто-курсивом -i для родительного падежа единственного числа (галльское личное имя Segomari ), также как и древнеирландское в его наиболее архаичные формы (огамная надпись maqi «сын»).Позже Кельтские языки в континентальной Европе вымерли, а островные языки подверглись резкие изменения морфологии, фонетики и синтаксиса. Сегодняшний ирландский абсолютно не похож на старый. Ирландцы, существовавшие в V веке нашей эры. Изгиб существительных убрали из конец слова и помещенный в его середину, становясь инфиксным. Итак, архаичный ирландский maqi стал mic , слово fer (мужчина) на древнеирландском языке было отклонено следующим образом:

Ном.sg. фер, пл. ель
Gen. sg. пихта, пл. fer
Дата. sg. фиур, пл. feraib
В соотв. sg. фер, пл. firu
Voc. sg. пихта, пл. firu

Таким образом, дательный падеж множественного числа был единственным падежем, который сохранил окончательное окончание от Common Celtic * -obhis , все остальные ставили регистровые отметки.В современном ирландском гэльском языке есть только два падежа. (три на диалекте Ольстера, включая дательный падеж), именительный и родительный падеж, звательный падеж особая форма с частицами a . Шотландский гэльский до сих пор хранит реликвии склонение и дательный падеж. Мэнкс собирается отказаться от всякого различия между падежами существительных. Валлийский также использует множественное число существительного с чередованием гласных в основе, но это форма постепенно вымирает из-за быстрой аналитизации языка.

германских языков даже более аналитичны, чем кельтские, и эта тенденция продолжается постоянно.В большинстве языков категория падежей существительных представлена ​​всего двумя из них — общий и притяжательный, бывший родительный падеж (английский, шведский, датский, Норвежский, голландский, Фризский). Четырехфакторная система, существовавшая в Общегерманский, сохранился только на немецком, исландском, фарерском, и африкаанс формально не имеет даже падежей существительных в все, хотя в склонении местоимений по-прежнему показаны два из них. Отношения между делами часто выражаются порядком слов и конструкциями с предлогами.

Эта ситуация стала быстро развиваться в средние века и древнегерманские языки. б / у футляры без каких-либо ограничений. Староанглийский, например, использовал все четыре Общих Германские падежи для существительных (ном., Род., Дат., Соотв.), Хотя некоторые классы существительных уже были собираюсь объединить все косвенные падежные окончания. Вот типичное староанглийское склонение слова существительное мужского рода:

Ном. sg. стн , пл. stnas
Gen. sg. стнес , пл. stna
дат. sg. stne , пл. стнум
В соотв. sg. стн , пл. СТНАС

Демонстративные местоимения, кроме того, имеют даже пять падежей в единственном числе, хотя пятый, инструментальный, вероятно, был нововведением. В среднеанглийском языке было три падежа, но они были уже приближались друг к другу, пока они, наконец, не стали двумя, которые все еще существуют в Современный английский, хотя некоторые ограничения в использовании притяжательного падежа позволяют нам думать, что когда-нибудь английский снова станет, как самый ранний протоиндоевропейский язык, языком без склонения.

балтийских языка, возможно, являются наиболее архаичными из существующих индоевропейских групп. Семь Литовские кейсы продолжают широко использоваться и не проявляют никаких признаков исчезновения. Общая Балтика использовала эти семь (восемь индоевропейских минус аблатив, совпадающий с родительным падежом), но его ветви развивались в различные пути. Старый прусский, например, был гораздо более аналитичный, чем другие балтийские языки, он потерял звательный и местный падежи и оставил только четыре случая. Кроме того, древнепрусские тексты демонстрируют явную тенденцию к объединению падежей в один. «общий» случай, который появился не только потому, что в старопрусском 17 веке вымерли.Судовян, др. Западная Прибалтика язык, обычно используется пять падежей (включая звательный падеж), но некоторые классы существительных — например, masculine o -stems — добавлен местный падеж, хотя кажется, что он очень уязвим.

Что касается другой подгруппы, Восточной Балтики, то здесь случаев больше. Литовские крепости семь ящиков:

Ном. sg. вырас , пл. вырай , сдвоенный выру
Gen. sg. выро , пл. выру,
Дат. sg. выруи , пл. вырамс, сдвоенный вырам
соотв. sg. выра, , пл. вырус, сдвоенный выру
инстр. sg. viru , пл. вырайс, двойной вырам
Loc. sg. выр., пл. выруосе
Voc.sg. выре

Кроме того, у северных литовских диалектов есть некоторые интересные особенности, которые могут быть объясняется только финно-угорским (ливонским) влиянием на балтийские языки. Местный падеж некоторых существительных здесь есть несколько разновидностей, содержащих агглютинативные суффиксы вместо перегиб. Пример: miškas (лес):

Чистое месторасположение (где-то): miške (в лесу)
Illative (вход в какое-то место): miškan (в лес)
Adessive (где-то рядом): miškiep (рядом с лесом)
Allative (куда-то иду): miškop (в лес)

Эта разновидность является только диалектной и неизвестна в официальном языке (см. Историческую литовскую грамматику).

Иногда считают, что финно-угорское влияние является причиной странных особенностей Существительные тохарские. В нем было девять дел, большинство из которых совсем не был похож на индоевропейский, даже весьма агглютинативный. Случаи были: именительный падеж, общий косвенный падеж, родительный падеж, инструментальный, дательный, аблативный, местный, комитативный и терпеливый. Тохарский Б использовал также причинный падеж и звательную форму. Сочинительный (слитный или совместный: «идущий с ним »), причинный (причина или причина: «делаю из-за него «) и perlative совершенно новые в Индоевропейское склонение и могло родиться только в финно-угорском окружении, хотя Тохарян мог создавать их самостоятельно.Падежи в тохарском языке агглютинативны: во всех с другими древними индоевропейскими языками они представляют собой сплав.

В общеславянском языке были те же семь падежах как литовском (похоже, что аблатив был связан с родительным падежом уже в Общая балто-славянская эпоха). В общеславянском языке использовался местный, дательный, инструментальный с или без предлога, а позже во многих славянских языках эти падежи утратили свое независимость, становясь только предложным — как инструментальный в словенском или местный падеж в современный русский язык.Многие падежи в общеславянском языке приобрели местоименные окончания и утратили свои оригинальные. то есть окончания для существительных. Вот образец склонения на русском языке, который почти утратил звательный падеж и немного упростил общеславянские формы:

Ном. sg. дом , пл. doma ( -a от двойного)
Gen. SG. дома , пл. домов
Дат. sg. дому , пл. домам
В соотв. sg. дом , пл. doma
Instr. sg. дом , пл. домами
Loc. sg. купол , пл. domah

Для получения дополнительной информации о славянском склонении см. Грамматику общеславянского языка на этом сайте.

Интересную особенность приобрели в своем случае несколько анатолийских языков. система.Фактически, анатолийская ветвь является наименее изученной лингвистикой, не особенно материалы могут быть проанализированы с целого ряда языков, таких как лидийский, ликийский, Сидетик, Палаик. Хорошо изучены только хетты и лувийцы, и до сих пор многое в этом остается неясным. ветвь индоевропейских языков. Напомним, что анатолийские языки были первыми Индоевропейские группы, которые были отделены от прото-сообщества и начали мигрировать отдельно. Вот почему хетты, лувийцы и их потомки обладают рядом черт, которые считаются архаичными для индоевропейского склонения.Например, весь анатолийский язык похоже, отсутствует трехгендерная система: вместо этого в ней два пола, общий и средний, и это отражают раннюю стадию протоиндоевропейского языка, которая не проводила различия между рода, но между одушевленными и неодушевленными существительными.

Что касается футляров, то обыкновенный анатолийский язык использовали даже девять из них. Никаких протоиндоевропейских он не потерял, а построил новую директиву case:, которая неизвестна ни в одной другой группе. Позже, когда Общий анатолийский язык был разделен на хеттов, лувийцев и палаев, этот случай направления был связано с дательным падежом.Но все же его существование не вызывает сомнений. Две основные теории существуют об этом случае директивы. Первая гласит, что у протоиндоевропейцев не было восьми, но девять или даже больше случаев, но в течение довольно короткого времени, и процесс создания новых падежи существительных были заменены обратным процессом — устранением лишних падежей — непосредственно перед протоязык стал распадаться на ветви. Итак, Анатолиец, будучи в действительности весьма архаичным, имел девять случаев, а во всех остальных группах, которые позже разошлись, было восемь или даже меньше.Что как количество падежей в языковой группе пытаются связать с время зарождения группы.

Вторая теория об анатолийской директиве состоит в том, что она зародилась в Малой Азии как результат некоторого влияния субстратных языков — хатти, хурритского или других. Принимая во внимание Учитывая, что в целом анатолийские языки заимствовали довольно много субстрата элементов в морфологии и лексике, такой вариант вполне возможен.

В заключение, мы должны упомянуть также индоиранские языки, которые дали великие разнообразие падежей существительных и их использование.санскрит был единственным позднеиндоевропейским языком, в котором были все восемь прото-падежей, и для этого Санскрит долгое время считался самым архаичным языком в семье и самым близким к языку. Протоиндоевропейский. Среднеиндийская, современная индийская и иранская в языках часто отбрасывается большинство падежей существительных, а их всего два или три. Некоторый современных индийских языков (бенгали, гуджарати, хинди) полностью утратили свои индоевропейские флексий, разработала новую агглютинативную систему, в которой падежи делаются суффиксами падежа к основание существительного, а затем снова перегибание — на этот раз новое.

Может это так пойдут все индоевропейские языки: сначала эргатив без падежей, затем слияние с 8 из них, позже снова аналитическое с только предложным направлением существительных, а затем снова новая система перегиба. Это может быть в случае с корпусами на индоевропейских языках.

этимология — Как мы узнаем, что итальянские слова происходят от винительного, а не аблативного?

Утверждение, что итальянские формы существительных и прилагательных образованы от латинских форм винительного падежа, является упрощением.В некоторых случаях именительный падеж также является источником, например, для формы единственного числа существительного uomo. В других случаях ни классического латинского именительного падежа, ни классического латинского винительного падежа кажется недостаточно для объяснения формы итальянского слова (из-за таких вещей, как повторный анализ основ или существительных, переходящих в разные классы существительных), хотя это может быть так. что итальянская форма соответствует винительной форме, существовавшей в промежуточной языковой разновидности.

Кажется вероятным, что в целом винительные формы имели большее влияние на развитие итальянских форм, чем аблативные формы в частности, потому что, насколько мне известно, в подавляющем большинстве случаев нет ничего особенного. на латинские аблативные формы , что помогает объяснить итальянские формы.

Фонетически форма аблятивного падежа во многих ситуациях во многом похожа на винительный падеж в латыни. Они построены на одной основе и часто отличаются только наличием или отсутствием последнего m и / или длиной или качеством гласного в последнем слоге; в ситуациях, когда формы винительного и аблятивного падежа наиболее различны (например, в первом или третьем склонении множественного числа), мы не видим рефлекса в итальянском языке латинских окончаний аблятивного падежа.

У меня не так много источников в этом ответе, как хотелось бы, но я хочу дать ссылку на эту ветку WordReference с некоторым предварительным обсуждением: Винительное склонение с латыни -> итальянский

Отметим также, что этот ответ не затрагивает тему изменений в использовании аблятивного падежа на разных этапах латинского языка.Прошу прощения, если я подхожу к теме не по теме в этом посте, который на самом деле больше касается итальянских форм, чем вопросов использования латыни. Есть одна область, упомянутая ниже, где кажется, что знание старолатинских окончаний может быть актуальным, хотя мне нужно было бы провести больше исследований, чтобы подтвердить, что Википедия говорит об этом.

Единственные формы

1 склонение и 2 склонение

Насколько мне известно, основываясь только на регулярных звуковых изменениях, мы могли бы ожидать одинаковых рефлексов в итальянском для винительного и абляционного падежей в первом склонении единственного числа (латинское / am # / и / aː / оба переходят в итальянский / a /; фактически, это также сливается с ожидаемым рефлексом латинского именительного падежа для существительных первого склонения, / a /).

То же самое касается винительного падежа единственного числа второго склонения и аблятивного падежа единственного числа (латинские / um # / и / oː / оба идут в итальянский / o /).

3 склонение

Латинские существительные мужского или женского рода в третьем склонении обычно оканчиваются на -em винительного падежа, который регулярно переходит в итальянский -e из-за потери латинского слова-финал «m». (Хотя в некоторых словах, например, città < cīvitātem, это было позже потеряно). Это идентично ожидаемому рефлексу аблатива третьего склонения единственного числа с окончанием -e.

Я не знаю никаких признаков латинских аблятивных форм i-основы единственного числа третьего склонения в -ī , способствующих итальянскому языку, но использование -ī по сравнению с -e было несколько изменчивым даже в классической латыни. .

Лингвистическая история итальянского (Мартин Мэйден, 2013) указывает, что из-за потери латинского слова в конце «m» слова, образованные от именительного / винительного падежа латинских нейтральных третьего склонения, оканчивающихся на — e на латыни, например, mare, , имеют те же самые конечные слова, образованные от винительного падежа латинских существительных мужского / женского рода третьего склонения (стр.108). Похоже, это способствовало исчезновению «среднего рода» как отдельного пола в итальянском языке; Я предполагаю, что это также укрепило использование «e» в качестве окончания для существительных, которые не были основами a-основы или u / o-основы.

Остальные кастраты третьего склонения (которые, как я полагаю, представляют собой относительно небольшую группу по сравнению со всеми вышеперечисленными), кажется, развились / были приняты в итальянский язык различными способами. В некоторых случаях мы наблюдаем такие явления, как повторный анализ основ, сдвиги по классам существительных или пола, а также заученные заимствования.

Фактически, в процессе развития от латыни к романскому языку, латинские нейтральные в третьем склонении, кажется, часто ассимилировались с образцом спряжения существительных мужского и женского рода в третьем склонении. Согласно главе «Латинский» Найджела Винсента в книге « Романтические языки», под редакцией Мартина Харриса и Найджела Винсента (2003), одним из таких примеров является Оно. «латте», фр. «lait», испанское «leche» и т. д., которые могут быть объяснены реконструкцией винительного падежа * lacte (m) в прото-романтике (стр.44). Но Винсент указывает на такие слова. «cuore» и «nome» не происходят от латинских наклонных основ cor и nomen ( cord — и nomin — соответственно) и должны рассматриваться как производные от латинской формы именительного / винительного падежа.

Разное. примеры: fiume, fiumi от латинского flumen ; corpo, corpi из Latin corpus. Итальянские слова femore, -i; криминальный, -i; неподдельный, -i; и onere, -i , очевидно, не могут быть от классической латинской формы именительного или винительного падежа единственного числа femur, crimen, inguen, onus.

4 склонение

В комментариях Драконис упомянул существительные четвертого склонения как возможный случай, когда мы ожидаем разных рефлексов винительного и аблятивного падежа, но на самом деле я не знаю никаких доказательств против / o / как обычного итальянского рефлекса латинского / uː / в конечных безударных слогах слова (и, похоже, этому есть некоторые отдельные доказательства: см. ниже раздел о диалектном итальянском окончании множественного числа -o , которое, по-видимому, происходит от латинского именительного падежа четвертого склонения / окончания множественного числа винительного падежа / нас/).Кроме того, в любом случае мы знаем, что существительные четвертого склонения могли быть перенесены в образец второго склонения по аналогии с предшественниками романских языков.

Сводка

Таким образом, итальянские формы единственного числа, кажется, не дают четких указаний на то, происходят ли они от латинского винительного падежа или латинского аблятивного; но звуковых изменений достаточно в качестве объяснения того, почему современные итальянские формы часто неубедительны для определения, происходит ли форма слова от латинского винительного или латинского аблатива.Это означает, что нам нужно будет обратиться к другим источникам информации, чтобы решить, какая латинская падежная форма, вероятно, оказала наибольшее влияние на происхождение форм единственного числа итальянских существительных (существительных и прилагательных).

Существует ограниченное количество форм единственного числа, таких как nome, fiume, cuore, corpo , которые, очевидно, не являются производными от классических латинских аблативных форм единственного числа.

Итальянские формы множественного числа на самом деле происходят не только от латинских форм винительного падежа, но и от латинских форм именительного падежа.(И иногда это трудно сказать, потому что есть падежи, такие как существительные среднего рода или существительные третьего склонения, где формы именительного и винительного падежа идентичны в классической латыни).

Но во множественном числе есть более сильное свидетельство того, что итальянские формы , а не от классических латинских аблативных форм: единственный тип существительных, который, как я могу найти, выглядит правдоподобным, — это слова второго склонения (оканчивающиеся на / iːs / in аблатив множественного числа) на латыни, а на итальянском оканчивается на -i .

В Википедии есть статья «Романтическое множественное число» (в которой есть отказ от ответственности, в котором говорится, что его нужно получать лучше, поэтому принимайте все это с как можно большим количеством соли), в которой дается обзор некоторых теорий о происхождении итальянского множественного числа суффиксы -i и -e.

Множественное число

Итальянское множественное число в «-i» для слов мужского рода, оканчивающихся на «-о» в единственном числе, по-видимому, происходит от латинского суффикса мужского именительного падежа во множественном числе второго склонения в «-i».(Я предполагаю, что латинский аблатив «-i: s» даст неотличимый результат от именительного падежа с потерей «s».)

Множественное число

По-видимому, несколько сложно объяснить точное развитие итальянского множественного числа в «-e» для женских слов, оканчивающихся на «-a» в единственном числе, но латинское первое склонение множественного числа с окончанием аблатива / i: s / кажется определенно не оказали никакого влияния на какие-либо итальянские формы, поэтому я бы сказал, что множественное число первого склонения — это область, в которой не имеет смысла рассматривать аблятивный падеж как «происхождение» итальянских форм.

По сути, Википедия говорит, что итальянское окончание множественного числа «-e» обычно считается от / aːs / (посредством некоторой последовательности звуковых изменений в строках * as> * ai̯ / _ #, за которыми следует * ai̯> е в безударных слогах). Статья в Википедии поддерживает эту этимологию следующими аргументами (среди прочих):

• Итальянское множественное число -e , по-видимому, никогда не связано с изменением предшествующего / k / или / g /, как можно было бы ожидать, если бы оно было от латинского ae, , которое возникло довольно рано у предков романской эпохи. языков к монофтонгической гласной переднего ряда.Приведен пример: amico, amici против amica, amiche. Но я бы сказал, что этот аргумент немного ослаблен тем фактом, что в итальянском языке также есть слова, которые не изменяют / k / или / g / перед суффиксом множественного числа мужского рода / i /, предположительно из-за аналогичного выравнивания (например, fuoco , фуочи ).

• изменение * as> * ai̯ / _ # очевидно поддерживается такими словами, как tu stai < tū stās.

Но статья в Википедии предполагает, что это / aːs / могло быть не просто взято из классического латинского винительного падежа множественного числа, но могло вместо этого представлять сохранение в вульгарной латыни архаичного именительного падежа первого склонения во множественном числе с окончанием -ās .Старофранцузский язык, который какое-то время сохранял различие латинского именительного падежа и винительного падежа в форме двух падежной системы именительного падежа и наклонного падежа, использовал окончание «-es» как для именительного падежа женского рода, так и для наклонного женского множественного числа. В статье в Википедии указывается, что это поддерживает идею о том, что «у прото-романсов было именительного падежа, множественного числа -ĀS, а не * -AE» (жирный шрифт добавлен мной, чтобы подчеркнуть, что речь идет о формах в языке, который еще не утратил номинативно-винительный падеж в целом).Но свидетельства из французского не указывают, как прото- (итало-западный?) Романс развил форму -ĀS.

Согласно «Итальянскому образующему множественному числу -e » (Helmut Lüdtke, в Italic and Romance: Linguistic Studies in честь Эрнста Пульграма, под редакцией Герберта Дж. Иззо, 1980), итальянский женский род множественного числа, артикль le было предложено происходить от латинского ILLAE, ILLAS или ILLAEC (который, по его словам, был предложен Мерло как формация по аналогии с HAEC) (стр.122).

Людтке утверждает, что объяснение изменения звука * as> * ai̯> e не может объяснить существование синтаксического удвоения в некоторых итальянских диалектах после этой статьи, что обычно происходит как рефлекс бывшего кластера согласных. Насколько я могу судить, его аргумент состоит в том, что, если мы начнем с — как и предположим, что s озвучивается как i̯, то [s] больше не будет присутствовать, чтобы ассимилироваться со следующим согласным, чтобы вызвать синтаксическое удвоение и если мы начнем с -as и предположим, что s ассимилируется со следующим согласным, чтобы вызвать синтаксическое удвоение, тогда [s] больше не будет присутствовать, чтобы озвучивать i̯.Он, кажется, утверждает, что существование разновидностей итальянского, в которых есть гласная «е» в женском артикле множественного числа и синтаксическая геминация после женского артикля множественного числа, подразумевает, что в какой-то момент он оканчивался на -eC, где «C» — какой-то согласный. Из-за этого он утверждает, что гласная в суффиксе должна была измениться до потери последней согласной; он предполагает, что это изменение гласного было аналогично (предполагая, что -as изменилось на -es под влиянием либо третьего склонения -es, , классического латинского именительного падежа -ae, или влияния QUAE на ILLA) .Я не уверен, что думать об этом, но в любом случае Людтке соглашается со статьей в Википедии о том, что основным источником итальянского множественного числа -e является латинский -as, , хотя Людтке описывает это как винительный падеж (стр. 123).

Интересно, что он также упоминает о существовании двух «маргинальных зон … северо-западного угла Тосканы … и долины Брегалья … где мы находим множественное число la porta », которое, по его словам, происходит от ILLAS PORTAS с потеря финального / s / без изменения гласного в последнем слоге (стр.124).

Без множественного числа

Я не могу найти ни одного примера итальянского слова, которое, кажется, имело бы рефлекс латинского аблятивного окончания множественного числа третьего и четвертого склонений -ibus (я даже не знаю, как это могло бы выглядеть с итальянским звучанием. изменения; мое лучшее предположение — * evo * ivo ). Итальянские слова, оканчивающиеся на -e в единственном числе, вместо этого принимают окончание множественного числа -i, , которое, как указывает Википедия, могло происходить от латинского именительного или винительного падежа -ēs (через изменение звука * es> * ei̯ / _ #, с последующим * ei̯> i в безударных слогах), или, по аналогии, из множественного числа в -i , которое образовалось в словах второго склонения.

Множественное число

Некоторые итальянские существительные, которые оканчиваются на -o в единственном числе и на -a во множественном числе: это восходит к латинскому среднему именительному падению / окончанию множественного числа единственного числа. (Никакие прилагательные во множественном числе не оканчиваются на -a : существительные во множественном числе в -a вызывают то же согласие, что и существительные женского рода во множественном числе, поэтому согласованное прилагательное будет иметь суффикс -e или -i ). Поскольку латинские существительные среднего рода всегда имеют одну и ту же форму в именительном падеже и винительном падеже, это не является доказательством того или иного способа выбора между этими падежами в качестве происхождения, но дает доказательства против использования аблативного падежа в качестве источника.

Множественное число

По-видимому, в диалектных формах итальянского и в некоторых родственных языках некоторые слова, произошедшие от латинских существительных четвертого склонения, таких как fico , могут или могли принимать множественное число от -o ; это, по-видимому, произошло от латинского -ūs, и снова, хотя это могло быть либо от латинского именительного падежа множественного числа, либо от винительного падежа множественного числа, это не могло быть от классического латинского аблятивного множественного числа.

Сводка

Насколько мне известно, в итальянском языке мы не видим рефлекса четко сформированного классического латинского аблатива множественного числа с окончанием — (i) bus.

Форма итальянского окончания множественного числа -i, , соответствующего единственному числу -o, , кажется совместимой с производным от латинского аблятивного окончания множественного числа второго склонения -īs, , но это также согласуется с производным от Латинское второе склонение именительного падежа мужского рода множественного числа с окончанием -ī.

Когда итальянское окончание множественного числа -i соответствует единственному числу -e, , производное от латинского третьего склонения именительного / винительного падежа мужского / женского множественного числа с окончанием -ēs кажется намного более правдоподобным, чем производное от любого латинского аблатива множественного числа окончание.

Форма общего итальянского женского окончания множественного числа -e (соответствует единственному числу -a ) кажется несовместимой с производными от каких-либо классических латинских аблативных окончаний. То же самое касается формы необычного итальянского женского множественного числа с окончанием -a (соответствует единственному числу -o ).

Диалектное итальянское окончание множественного числа -o, , соответствующее единственному числу -o, , также, похоже, не имеет формы, соответствующей производному окончанию классического латинского аблатива.

В своих латинских транскрипциях я использую одни и те же символы IPA для длинных и коротких гласных, поскольку маркера длины достаточно, чтобы понять, о какой фонеме я говорю. Я использовал символ «#» для обозначения границы слова: «am» превратилось в «слово» — наконец, в романском стиле, но, как правило, происходили другие изменения, когда это происходило в других позициях в латинских словах (например, «амо» или «камбио» ). Что-то вроде «* as> * ai̯ / _ #» означает «/ as / стало / ai̯ / в контексте последнего слова».

Утрата системы латинского падежа — новый морфологический подход — блог Филологического общества

Зеприна-Джаз Эйнсворт (Оксфордский университет)

Уже проделана большая работа по развитию латинской падежной системы, которая почти полностью утеряна из существительных и прилагательных в романском стиле.Такие ученые, как Герман (2000), обрисовали в общих чертах фонетические, аналогичные, функциональные и синтаксические изменения, которые, возможно, способствовали затемнению определенных морфологических падежных форм. Однако ни один из предыдущих анализов не учитывает почти полную потерю категории случаев в романе. Например, в результате регулярных фонологических изменений формы единственного числа в первом склонении не «слились бы вместе» в единую неизменяемую форму:

Таблица 1: Фонетическая эрозия в первом склонении единственного числа / суффиксах чисел

Кроме того, кросс-лингвистическое сравнение показывает, что, несмотря на фонологические, аналогичные и функциональные разработки, языки не обязательно всегда теряют свою актуальность системы.Например, финский язык сохраняет пятнадцать падежных значений (для существительных и прилагательные) реконструированы для прото-финских (хотя абессивные, комитативные, поучительные и плодотворные сейчас используются ограниченно), и даже начали разработать новые морфологические суффиксы:

Стол 2: Падежные значения в прото-финском и современном финском

Это исследование связано с ответом на вопрос: почему мы находим такие разные кросс-лингвистические разработки?

Один Основное различие между этими двумя языками состоит в том, что для латыни характерно преимущественно по морфологии слияния, в то время как финский язык демонстрирует обилие агглютинативная структура.Анализируя эти структуры с точки зрения юнит-агностика «Абстрактного» подхода (в отличие от «конструктивного» подхода, в котором формы считаются «построенными» из частей подслова), [1] мы лучше всего понимают, как они ведут себя по-разному в диахрония.

В Латинский, например, словоформа с полным изменением формы слова и отношения, которые оно имеет к другим формам в парадигме предоставляет пользователю языка информативную шаблоны, которые могут быть расширены в другие лексемы — нет необходимо установить «лежащие в основе» формы или определить морфы вложенных слов, чтобы «построить» новые формы.Например, если язык-пользователь знает именительный падеж единственного числа оканчивающийся на -a , лексема должна принадлежать до первого склонения. Однако во втором и четвертом склонениях, даже если известны формы именительного падежа единственного числа и винительного падежа единственного числа, есть остаточная двусмысленность в отношении класса флексии, к которому принадлежит лексема:

Стол 3. Импликационные отношения в подмножестве латинских существительных

В Финские импликативные отношения предоставляют информацию о классе флексии, в то время как частое отображение изоморфной формы ~ функции, демонстрируемое флексионным суффиксы обеспечивают абсолютную уверенность в выражении большинства функций case.

Стол 4. Импликационные отношения и подсловные единицы в подмножестве финских существительных

Пока на финском языке требуется несколько форм, чтобы определить класс склонения к которой принадлежит лексема с именительным падежом единственного числа в -s , во многих ячейках есть определенность в отношении флексионного материал, который будет следовать за лексической основой.

Абстрактные шаблоны, существующие на латыни, не являются максимально информативными, то есть иногда все еще существует неопределенность в отношении формы неизвестной формы, даже при знании двух форм в языке (см. Таблицу 3). В финском же, с другой стороны, есть область подслова с абсолютной достоверностью в большинстве ячеек флексионной парадигмы. Таким образом, помимо имплицитных отношений, говорящий по-фински, даже если у него нет достаточной информации, чтобы вывести класс флексии лексемы, может использовать максимально предсказуемые формы вложенных слов для создания формы (независимо от того, является ли « правильный » one), который слушающий может правильно истолковать.[2]

Представленные здесь наблюдения согласуются с данными изучения языка. Ниеми и Ниеми (1987) и Лаало (2009), например, отмечают, что финские дети рано распознают прямое отображение суффикса -n и родительных функций единственного числа; затем они используют это знание для вывода ранее не встречавшихся форм. В латыни уже давно используются образцовые парадигмы и основные части, чтобы уловить флексионную вариацию, проявляемую лексемами. Например, имплицитные отношения, существующие между формами именительного падежа единственного числа и родительного падежа единственного числа существительного, достаточны для того, чтобы позволить учащимся L2 «сопоставить» новые элементы с правильным классом флексии.

Я полагаю, что понимание того, как морфологические структуры распознаются и используются пользователями языков, может помочь объяснить (в сочетании, например, с фонологическими или аналогичными разработками), будут ли морфологические различия падежей, вероятно, будут потеряны или сохранены. В латинском языке имплицитные отношения, хотя и информативны, не всегда являются максимально предсказательными и со временем становятся неясными после регулярных фонологических изменений (таких, как приведенные в таблице 1).В результате такой фонетической эрозии область информативности в системе латинского падежа сместилась от области суффиксальной вариации, отчетливой по склонению, в сторону уверенности, связанной с инвариантной формой лексемы. Напротив, максимально предсказуемые элементы подслов в финском языке могут быть заучены наизусть, что обеспечивает им диахроническую стабильность. Эти единицы, в дополнение к менее информативным абстрактным отношениям, предлагают языковым пользователям в среднем больше информации при использовании языка, чем доступно изучающему латынь при создании новых флективных форм.Таким образом, рассмотрение морфологических структур, встречающихся в данном языке, и способов их распознавания и использования в языковом использовании может предложить некоторое дополнительное понимание того, почему надежная латинская система падежей не встречается в романском.

ССЫЛКИ:

Блевинс, Дж. П., 2006. «Морфология на основе слов». В Журнал лингвистики 42: 3. 531-573.

—-, 2016. Морфология слова и парадигмы . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Блевинс, J.P., P. Milin и M. Ramscar. 2017. ‘Зипфианская парадигма наполнения ячеек Проблема’. В Ф. Кифере, Дж. П. Блевинсе и Х. Бартосе (ред.). Перспективы морфологического строения: Данные и анализ . Лейден: Брилл. 139-158.

Герман, Дж., 2000. Вульгарная латынь . Пенсильвания: Издательство Государственного университета Пенсильвании.

Лаало, К., 2009. «Приобретение падежа и множественного числа в Финский ». В У. Стефани и М. Воейкова (ред.). Развитие именной флексии при усвоении первого языка: a Кросс-лингвистическая перспектива. Берлин: Мутон де Грюйтер. 49-90 .

Милин, П., В. Куперман, А. Костич и Х. Р. Баайен, 2009.
«Слова и парадигмы по крупицам: теоретико-информационный подход к обработке перегиба и деривации» в In JP Blevins and J. Blevins ( ред.). Аналогия в грамматике: форма и приобретение . Оксфорд: Издательство Оксфордского университета. 214-252.

Ниеми, Дж. И С. Ниеми, 1987. «Приобретение флективной маркировки: тематическое исследование финского языка» в Nordic Journal of Linguistics 10: 1.59-89.

[1] Термины «абстрактивный» и «конструктивный» взяты из Blevins (2006).

[2] Это обсуждение может быть переработано в терминах теоретико-информационного понятия «энтропия». См., Например, Milin et al. (2009) и Блевинс (2016: 171-196).

Как это:

Нравится Загрузка …

(PDF) Падежные системы в диахронической перспективе

Падежные системы в диахронической перспективе 

В африканских языках предлоги могут иметь тенденцию становиться сутью предыдущего глагола. чем

префиксов к следующему существительному.Это, в свою очередь, согласно Стампу, может быть результатом того факта, что

‘[u] акцентированных элементов имеют тенденцию довольно постоянно прикрепляться к предшествующим акцентированным элементам, а

— не к последующим »(Donegan and Stampe 1983: 344; Стампе 1994).

. В свою очередь, прилагательные часто восходят к глагольным формам или (особенно часто для выражения локальных падежных отношений) к именным формам; см., например, Blake 2001: 161.

. Подробнее см., Например, Bloch 1934; Зограф 1976; Бубеник 1998: 99–101; Masica

1991: 230.

. Общий обзор и обсуждение эволюции индоарийской падежной системы см. В примере

: Bubeník 1998: 65.

. О статусе этих образований см. Куликов (далее).

. Некоторые изолированные формы, все еще существующие в современном литовском языке, не принадлежат парадигме, но

функционируют как наречия.

. Коллиндер (1960: 291) и некоторые другие ученые назвали его «coax».

. О падежных обозначениях в берберских языках см. Также Aikhenvald 1995: 44–6.

. Хочу поблагодарить В. Чирикба и Ю. Тестелец за то, что обсудили со мной данные Cauca-

sian.

. Важные исправления к этому объяснению происхождения картвельского именительного падежа и er-

гативных морфем были предложены Бодером (1979: 471, примечание 20; 474, примечание 35), который объясняет

именительного падежа -i как результат из повторного анализа igi ‘that: ’ as ig-i ‘that-’.

. О синхронном статусе этих двух случаев см., В частности, Zaliznjak 1967; Plungian

2002; об их истории см. e.грамм. Кипарский 1967: 35 .; Иванов 1983: 266 .; Hentschel 1991.

. В русской грамматической традиции называется предлогным, то есть «предложным» падежом, поскольку

может употребляться только с предлогами.

. Альтернативный анализ этого нового звательного падежа предлагается Ядроем (Yadro, 1996), который утверждает, что

таких форм можно интерпретировать как номинативы (а не голые основы), которые подверглись де-

отсчету не сегментов, а просодическая единица («депрозодизация») с последующим resyllabica-

ция.

. Подробнее об истории латинских падежных окончаний см. Рядом с общей индоевропейской рукописью

книг (например, Beekes 1995: 172.), В частности, Leumann 1977: 405 .; Гасперини 1999.

. Хотя мы и обнаруживаем следы некоторых других форм дел, они больше не образуют отдельных дел

. Us, например, старые единичные локативы все еще встречаются в архаических наречных локативах

выражений, таких как Romae «в Риме» <* Romā-i, Tusculī <* Tuscule-i; старинный инструментальный ап-

груши в наречии certē.

. us, возникновение abl.pl. окончание 3-го, 4-го и 5-го склонений -bus создает около

проблем. Вероятно, он представляет прото-итало-кельтский * -bhos, который заменил исходный end-

ing * -ios, предположительно под влиянием ins.pl. * -bhis (Kortlandt 1984: 103f. = 2003: 50).

. Для случая синкретизма в индоевропейском языке см. Основополагающую работу Дельбрюка 1907; Лураги

1987; в типологической перспективе см. Аркадьев 2003.

. Важным исследованием возможных моделей синкретизма падежей с типологической точки зрения является

Аркадьев 2003.

 . Ср. Харрис и Кэмпбелл (1995: 89) «консервант» (или «структурный консервант») повторный анализ.

Как учить языки с помощью кейсов

Когда изучающие язык обсуждают, что делает один язык более сложным, чем другой, определенные концепции всегда выходят на первый план.

Некоторые языки, такие как вьетнамский, тайский и большинство китайских языков, имеют тональную систему, что добавляет новый уровень сложности к правильной речи.

Другие языки, например японский, китайский и кантонский, имеют систему письма, основанную на символах, которая часто мешает новым ученикам читать и писать.

Другая группа языков, простирающаяся от Западной Европы до дальних уголков Восточной Азии, имеет третью особенность, которая вселяет страх, разочарование и негодование в сердца даже самых прилежных изучающих язык.

Эта функция известна как грамматический падеж .

Что такое грамматический падеж?

Грамматический падеж — это лингвистическая особенность, которая изменяет форму (морфологию) слова для обозначения «роли», которую это слово играет в предложении.

Если в языке есть несколько грамматических падежей, которые обозначают различные роли, говорят, что в этом языке есть система падежей .

В большинстве случаев указываются такие роли, как подлежащее в предложении ( именительный падеж), прямое дополнение глагола ( винительный падеж ) и косвенное дополнение глагола ( дательный падеж ) и многие другие.

Case-системы относительно распространены во всем мире, но варьируются от очень простых до чрезвычайно сложных.

Английский, например, имеет систему падежей настолько простую, что о ней почти не упоминается.

В английском языке есть три падежа (именительный, винительный и родительный), которые чаще всего отражаются в трехстороннем различении местоимений (например, he , him и его ).

Легче всего понять с первого взгляда родительный падеж , который мы используем для обозначения владения.

Если Марк владеет автомобилем, носителям английского языка не нужно произносить « the car of Mark» , чтобы обратиться к нему, как это делают в языках без родительного падежа. Они просто добавляют звук [s] или звук [z] (пишется как «s») в конце владельца, и вуаля, они получают «автомобиль Марка ». Это родительный падеж в действии.

Однако, как я уже упоминал, английские падежи представляют собой довольно простую версию падежной системы. Английский едва ли имеет три падежа, в то время как немецкий имеет надежный набор из четырех, а языки, такие как русский, польский и финский, имеют колоссальные шесть, семь и пятнадцать соответственно.

Если на вашем родном языке отсутствуют падежи (как у меня), то решить языки с падежами будет довольно сложно. У вас может возникнуть соблазн сбавить темп или даже отказаться от него.

Я не хочу, чтобы вы этого делали. Я хочу, чтобы ты добился успеха. И я знаю, что можете, потому что мне несколько раз удавалось владеть несколькими языками, основанными на падежах, даже после того, как я сначала был запуган.

Если я смогу, то и ты сможешь.

Позвольте мне поделиться с вами своей историей.

Мой опыт изучения русского падежа

Моим первым опытом изучения языка с хорошо развитой падежной системой был русский.Люди предупреждали меня, что это будет трудное предложение, и это было так.

Русский имеет от шести до восьми дел , в зависимости от того, как их считать. Как описано выше, это означает, что многие русские слова могут менять свои окончания, корни или ударения шестью совершенно разными способами, чтобы указать, какую роль это слово играет в предложении. Эти изменения могут относиться как к существительным, так и к прилагательным.

Чтобы выучить русский язык, я начал как большинство: я купил курс для начинающих (от Ассимиля).Затем, зная, что я хочу освоить падежи как можно быстрее, я купил всеобъемлющий учебник русской грамматики . Эта огромная книга содержала таблицы склонения (таблицы слов с соответствующими падежами), упражнения, грамматические пояснения и тому подобное для страниц, страниц и страниц.

Вы могли подумать, что наличие такого обширного ресурса повысило бы мою уверенность в изучении русского языка. В действительности, однако, это имело противоположный эффект.

Книга (по крайней мере, в моих глазах) была в беспорядке.Было так много информации о том, что выглядело как , все случаи, , , все слова, , что вместо того, чтобы мотивировать меня, книга вызвала у меня дрожь по спине.

Итак, я отложил книгу. Это было слишком сложно, слишком технически и слишком искусственно.

Мне было нужно , естественный, эффективный подход .

Итак, чтобы найти его, я обратился к наиболее естественному из возможных подходов к изучению языков — к изучению первого языка.

Я спросил себя, «Как российские дети учат кейсы на русском языке?»

Естественный подход к изучению русского языка

В отличие от учащихся, которые изучают русский язык как иностранный, русских детей вообще не полагаются на сложные таблицы склонения или монолитные грамматические фолианты.

На самом деле дети вообще не изучают язык по грамматике. Вместо они изучают грамматику на языке . Взрослея, они знакомятся с сотнями тысяч шаблонов предложений, и благодаря ознакомлению и практике они быстро вырабатывают ментальные модели того, как правильно применяются падежные системы .

Русские дети не думают о таких вещах, как именительный падеж , родительный падеж или инструментальный падеж . Вместо этого, они просто знакомятся с шаблонами, которым они подверглись, и работают с ними, чтобы создать свои собственные правильные шаблоны , когда придет время.

И дело в том, что детей даже не понимают эти закономерности в 100% случаев , по крайней мере, вначале. В овладении первым языком существует естественный этап, на котором дети будут чрезмерно обобщать и устранять нерегулярные структуры, как молодой англоговорящий ребенок сказал бы «, я пошел туда», вместо «, я пошел туда» . Русские дети тоже поступают так, по крайней мере, до тех пор, пока сами не усвоят какие-либо нерегулярные структуры.

Как вы должны изучать языки с помощью кейсов

Изучая, как дети, говорящие на русском, на самом деле изучают и осваивают систему падежей русского языка, я смог придумать эффективный и более естественный подход к изучению кейсов, даже когда я изучаю иностранный язык .

Если вы хотите справляться с падежами таким образом, я рекомендую вам:

Меньше полагаться на грамматику и больше на язык в контексте — Если вам нравится читать книги по грамматике, я не собираюсь вас останавливать. Однако я считаю, что вам следует уделять больше внимания соблюдению грамматики — падежам — в естественных диалогах и живом разговоре. Это означает, что вам придется либо найти учебный ресурс с расшифровками реальных разговоров, либо попытаться самостоятельно поговорить с носителем языка.Затем вам нужно будет наблюдать и анализировать, как говорят туземцы, и изо всех сил стараться имитировать их речевые модели. Постоянно наблюдая за естественным использованием падежей туземцами, вы сможете лучше понять, как и когда использовать их самостоятельно.

При изучении слова обратите внимание на то, как оно появляется в различных контекстах и ​​ситуациях. — Грамматический падеж — это все, что касается роли, которую слово играет в предложении. Это означает, что от предложения к предложению одно и то же слово может использоваться по-разному, с разными падежными окончаниями.Поэтому, добавляя слово в свой мысленный словарный запас, никогда не останавливайтесь на одном примере слова в качестве доказательства того, как это слово работает во всех контекстах. Вместо этого поищите другие места, где это слово используется. Сосредоточьтесь на том, как это меняется от одной ситуации к другой. Если возможно, попробуйте составить репертуар предложений-примеров и записать их, чтобы лучше понять, как это слово работает на целостном уровне.

Создавайте язык и получайте обратную связь — Часть обучения тому, как использовать кейсы, — это делать ошибки.Так же, как дети изначально чрезмерно обобщают при использовании падежей и неправильных шаблонов, вы тоже можете поступать так. Говорите и пишите как можно больше и постарайтесь получить как можно больше отзывов. Имея этот опыт и эту обратную связь, у вас должно быть все необходимое, чтобы исправить свои первоначальные ошибки и начать медленный марш к совершенствованию системы кейсов.

Заключение

Если у вас еще нет опыта работы с кейсами, будь то на вашем родном языке или ранее изученных иностранных языках, вы обнаружите, что они могут быть одной из самых пугающих проблем во всем изучении языка.

Большинство может предположить, что это связано с тем, что кейсы сложны по своей природе или их трудно изучить. Однако это не так.

Как вы теперь знаете, любые трудности, с которыми вы сталкиваетесь с падежами, просто связаны с тем, что они незнакомы и их трудно выучить с помощью зрелого, основанного на грамматике подхода. Дети с гораздо меньшим жизненным опытом, чем у вас, прекрасно справляются с делами.